- Нам нужна собака! — неожиданно сказал супруг

- Зачем? Я не готова брать на себя такую ответственность! — я начала сопротивляться. Я только закончила институт, сдала экзамены, защитила диплом. Я хотела немного спокойствия и безмятежности в своей жизни. Я не хотела проблему в виде собаки.

- Мы живем в частом секторе — нам НУЖНА собака!

В моем детстве у нас постоянно жили собаки. Уж мне-то точно известно что это такое! Поэтому — не хочу! Не нужна!

На следующий день муж пришел, в ладони у него ерзал маленький черный комок шерсти:

- У соседей Жулька принесла потомство недавно. Она собака маленькая, когда щенок вырастет. он станет таким же маленьким, почти комнатным. Ты даже его не заметишь! Как назовем? — он весь светился от счастья. Я вздохнула.

- Так, я же сказала — мне собака не нужна — сам будешь за ним смотреть, ухаживать, кормить и выгуливать. Давай — Альфред. Или просто Альф.

- Я подумал… Может — Адольф?

Свекровь поддержала, что Адольф — лучше. Я поняла, что в меньшестве. Битва проиграна.

Всю ночь малыш плакал и просился к маме. Утром муж вернул щенка соседям. Я выдохнула. Но не надолго — через две недели он вернулся, уже больше напоминавший мини-кабачок. Ходил, словно пушистый четырехлапый пингвин. Муж пытался брать его с собой, щен предпочитал женскую компанию. Так как стать своим сопровождающим я ему не разрешала. быстро закрывая ворота перед его любопытной мордахой. Он ходил за свекровью.

На мой взгляд пускать его так беспечно на прогул было черева-то. Мне все время казалось что, этот неуклюжий комок попадет в какие-нибудь неприятности. Почему-то окружающих это не беспокоило и на мои попытки что-то им объяснить я встречала непробиваемую стену «нуичтоэтожевсеголишьсобака». Поэтому я молчала и хмуро смотрела на это.

В первую недель он потерялся — ушел за свекровью. Вернулась она одна. На мое «Где?» я получила ответ: «Найдется». Пришлось отправлять мужа на поиски. Нашел.

Я стала под любым предлогом оставлять его дома, в выгуливать только под присмотром или на тщательно закрытой территории.

Спустя год, уже активным, безбашенным подростком Адик стал любить прыгать на проезжающие машины и пытаться схватит за колеса. Девушка за рулем на красном автомобиле протащила его под днищем десять метров.

Когда мы перепуганные. с трясущимися руками. на которых повис Адольф вбежали на ветеринарную станцию — нас быстро приняли.

Осмотрев собаку, врачи спросил:

- А что вы собственно пришли? Собака абсолютно цела и здорова — Адик, в подтверждение его слов начал активно вертеться на столе. Ветеринар вздохнула и сказала — Давайте, хоть когти подстригу…

Больше за машинами он не гонялся.

На следующий год Адольф пропал. Вышел из дома и не вернулся. В тот год мы переехали в другое место. Для него оно было незнакомым.

Мы искали его несколько дней. Обошли всю округу. Ходили до соседних деревень. И уже мысленно с ним попрощались, кода муж наконец привел его домой.

- Нашел его в заброшенном доме. за прудом. Свернул не туда, несколько дней просидел там, боялся выйти.

Больше Адольф не терялся.

Как защитник своей территории — он был на высоте. Страшно с ним никогда не было. И хотя росту в нем было не больше тридцати-сорока сантиметров в холке — никогда никого не боялся и готов был защищать хозяев до последнего. Пока на территории один — ограничивался предупреждающим лаем, когда с ним был один из хозяев — подойти к нам не представляло возможным. он был готов съесть любого. не смотря на размеры. Но первый никогда не вступал в конфликт.

Мы обучили его многим командам — схватывал все на лету. Понимал мою интонацию. Когда я его ругала, за его очередной прогул — виновато опускал уши и спиной, прижимаясь к моим ногам укладывался на ботинки, поднимая голову и из подобья смотрел виноватыми глазами. Выглядело это так мило, что я не могла на него ругаться. Он это знал и вовсю пользовался, потому. что как только я прекращала свою гневную тираду. он радостно вскакивал и с улыбкой пытался облизать мне лицо.

Он обожал детей, всех на свете. Даже если видит его первый раз, даже если потянет за хвост, даже вцепится в шерсть — он все равно будет обожать этого ребенка. Хоть мы и боялись, как он будет реагировать на детей знакомых — он их просто и беззаветно любил. Готов был бесконечно с ними прыгать, зализывать до икоты, отбирать и уносить игрушки. в надежде. что те за ним погоняются.

А еще он обожал бутылки. Пластиковые, полтора-двухлитровые. Они классно хрустят и удобно таскать в зубах. Ему не нужны были мячики-игрушки, лишь бы родители бутылку дали. Вполне мог утащить бутылку с водой, если недопив, опрометчиво оставить ее в поле видимости Адольфа.

Обнимашки — еще одно любимое занятие.

Возвращаюсь с работы.

- Привет, Адольф!

Подбегает, и вставая на задние лапы, передними обхватывает меня за ногу. Прижимается и вздыхает. Стоит так, до тех пор, пока я сама не выбираюсь из этих объятий. Никогда не проверяла, насколько его хватит так стоять, но сам он обнимашки ни за что не прекратит.

Вообще, он конечно большой любитель погулять. По убегает он, только когда один, в надежде вернутся вовремя на свой пост. Когда с кем-то из нас — будет гонятся рядом, пока полностью не выбьется из сил и не приползет к миске с водой, на пару минут, а потом снова крутится волчком.

Удобно отпускать с Сашкой — кто из них кого первым утомит!

Последнее время он стал сбегать часто. Я была удивлена — такого с ним никогда не было. Почти каждый день.

Три дня назад он сбежал в последний раз. Вернулся через сутки.

Весь в крови. И упал. Муж был с ним все время. Это случилось быстро. Даже не успели довезти до ветеринарки. А мне было страшно. Я боялась увидеть Адольфа. Я хотела бы с ним попрощаться, но мне не хватило сил на это. Муж просто пришел и покачал головой.

Я так не хотела собаку. А теперь хочу, что бы мне его вернули, просто, что бы еще раз обнять.

Я навсегда запомню его улыбку, обнимашки, пружинки в ногах, когда он подпрыгивал так высоко, что мог запрыгнуть на радугу.